Стеклотара по евростандарту

Самый старейший завод в Дагестане решил поменять свою сферу деятельности: прекратить выпуск листового стекла ради производства более полезных в быту предметов. Теперь в городе Дагестанские Огни здесь выпускают стеклотару по новой технологии. При изготовлении бутылок используется местный песок, ранее его привозили с Украины. Сэкономленные деньги планируют потратить на усовершенствование оборудования и реализацию новых планов коллектива. «Русская планета» побывала в обновленном цеху и узнала, что скоро этот завод сможет обеспечить всю страну соками местного производства.

— Наш завод был одним из лучших в стране. Здесь трудились знаменитые люди, Герои социалистического труда, депутаты. Здесь работали мои родители, здесь работаю я. И, скорее всего, мои дети тоже будут работать здесь, — говорит начальник цеха ООО «Дагестан Стекло Тара» (так называется предприятие после реконструкции, — Примеч. авт.) Минхажитдин Шахпазов. — Цех оконного стекла вертикального вытягивания переделали под цех евротары, и завод продолжает жить. На заводе установлено новое оборудование из Германии.

Производственные мощности устарели, листовое стекло, выпускаемое здесь, стало неконкурентоспособным (теперь в республике построен новый завод по выпуску листового стекла), и новое руководство решилось на кардинальный шаг — перейти на выпуск стеклотары.

Рядом с новой проходной фоном памятнику «всесоюзному старосте» Михаилу Калинину, участвовавшему в становлении завода, стоят старые стены.

— Мы сохранили их как музейную ценность, — эта фраза, переходя из уст в уста работников завода разных рангов, стала сакральной, — остальные экспонаты из истории завода перенесли в городской музей.

Общение — только жестами

Две стекловаренные печи не умолкают сутками, выдавая по 75 и 100 тонн горячего теста из песка. Стеклоформующие машины из Чехии придают очертания аморфной массе. Механизмы заглушают рабочим шумом человеческую речь и перезвон стеклянной продукции. Прямо из огня выплывают сверкающие прозрачностью банки и бутылки. Отсвет пламени на лице рабочего ассоциирует его со сталеваром. Температуры здесь не низкие. Стекло плавится при 1 500 градусах по Цельсию.

Стекловары в защитной одежде специальными приспособлениями при надобности выравнивают непослушные экземпляры на конвейере. Производство автоматизировано, руки в этом громыхающем огненном цехе нужны для объяснения жестами.

— Близко подходить нельзя — горячие бутылки! — эту фразу стекловара я практически читаю по губам.

— Температура стекла постепенно снижается от 600 до 150 градусов, — объясняет Минхажитдин Ибрагимович, — если не пропустить через этот процесс, как говорится, не снять напряжение, то изделие треснет.

По конвейеру плывут литровые прозрачные бутылки с широким горлом для соков.

— Эта продукция выполняется по заказу Азербайджана, — поясняет Шахпазов.

Огромные упаковки в цехе готовой продукции ждут своей отправки в Азербайджан, который закупает большое количество стеклотары для своей пищевой и консервной промышленности. А вот для кого изготавливаются плывущие по соседнему конвейеру изящные узкогорлые бутылочки можно понять сразу, прочитав на их боку: deneb. Компания «Денеб» — лидер рынка безалкогольных напитков Республики Дагестан.

В наше время в технологическом плане в стекловарении мало что можно еще придумать, зато в сфере дизайна бутылок простор для фантазии неограничен.

«В стекле железо — это страшная вещь»

Сырье — всему начало. Компоненты для стекла отбираются в цехе по переработке кварцевого песка. Здесь другая атмосфера. Температура ниже, но впечатление пыльной бури не покидает.

— Мы пропускаем песок, сушим, — сквозь респиратор объясняет Фатима, работница цеха. — Ведь сырье привозят мокрое, грязное. Работа пыльная, вот через что надо пройти, чтобы получить кристально-прозрачную продукцию.

Выгруженное в приемный бункер сырье в специальных барабанах избавляется от сырости. Проходя через «сито–бурат для просеивания», оно освобождается от ненужных включений.

Недавно в цикл очищения включился еще один процесс. В лаборатории завода провели химический анализ местных песков из окрестностей прибрежных поселков Манас и Ачису, что менее чем в ста километрах от Дагестанских Огней, в нем оказалось много железа. Этот элемент придает стеклу зеленый оттенок. Но бутылочным цветом в нашем веке на заводе признана прозрачность.

— В стекле железо — это страшная вещь, — признается генеральный директор ООО «Дагестан Стекло Тара» Патахудин Магомедов. — Мы, наконец, запустили полный цикл по сушке и очистке местных песков. С третьего раза, правда, раз запустили — были недостатки, второй раз — тоже. Но вот сегодня уже он работает.

— А до этого мы везли песок с Украины, — напоминает мастер смены.

— Вот лабораторный анализ того, что мы в отделе сделали, — Патахудин Магомедэминович достает листок с химическими формулами. — Мы привезли местные пески, обработали, произвели обогащение, вот вам результат. Запустили. К тому же это дает минимум 30 дополнительных рабочих мест: водители, грузчики.

На вопрос, не мешала ли гражданская война на Украине вывозу песка, Магомедов улыбается:

— Война войной, а деньги все любят.

Но теперь сэкономленные деньги пойдут на усовершенствование оборудования и реализацию новых планов коллектива.

В изолированном от цехов помещении в курсе всего, что происходит за стенами. На экране компьютера видна работа всех линий. Подсчитано, что энергия от переработки 1 стеклянной бутылки может питать компьютер в течении 30 минут. Выходит, 48 бутылок хватит на работу компьютера в Пульте управления завода.

— Вот работают две линии, одна стоит — идет загрузка сыпучих материалов, — комментирует оператор.

— Все в автоматике, — дополняет Минхажитдин Шахпазов, — установлен рецепт, по которому составляется масса.

— По рецепту все погрешности сводятся к нулю, — уточняет наладчик, чье рабочее место находится рядом, — программы рассчитаны на это.

Программы различают рецепты на каждую продукцию. Например, стекло для изготовления трехлитровой банки немного отличается от состава бутылки. И это учитывается программой.

— Если загорается красный свет, значит, вкралась погрешность, тут же обращаюсь к наладчику — оператор кивает в сторону коллеги и открывает журнал учета, — это бывает, хотя очень редко, вот мы ведем записи.

Звонкий цех и вкусное будущее

У завода нет ни праздников, ни выходных, коллектив работает круглосуточно. По разным конвейерам движется стеклянная тара, изготовленная по евростандарту. Трехлитровых банок 20 тыс. штук в сутки, 40 тыс. широкогорлых бутылок и столько же узкогорлых и тара других форм и объемов. Все они — от обычных трехлитровых банок до трехсотмиллилитровых дизайнерских бутылочек — встречаются в цехе готовой продукции.

— Бутылочка прозрачная, пока она пустая, — намекает на очередные планы генеральный директор Патахудин Магомедов. — В следующем году будет уже и свой консервный завод. Мы пустую тару выпускаем, так и хочется заполнить ее и выдавать уже готовую с содержимым.

Такая мысль возникла у Патахудина Магомедова после наблюдений за мытарствами садоводов, овощеводов и консервщиков.

— В республике не осталось ни одного солидного перерабатывающего предприятия, а продукция у нас самая лучшая — без нитратов и ГМО. Консервщики буквально выживают и делятся с нами своими проблемами. Негде хранить урожай, и они должны прямо из сада или с поля нести его на переработку. Если даже мы им тару даем в долг, то у них на сахар денег нет, то на мазут не хватает, то на этикетку. Они уходят в банкротство, нет слаженного механизма. С открытием современного консервного завода практически весь Южный Дагестан будет в зоне нашего обслуживания. Будем выпускать и соки, и концентраты, и даже пектин по программе импортозамещения, предложенной президентом России. Вытесним китайские и другие сомнительные соки. Мы собираемся перерабатывать даже то, что никогда на наших консервных заводах не использовалось, например, будем производить тыквенный сок. Он очень полезный.

Тыквенный, морковный, и, естественно, привычные — томатный, яблочный, виноградный, грушевый — 18 видов овощей, фруктов и ягод уже в списке продукции будущего консервного завода. Есть и договоренности с покупателями.

— Мы будем сотрудничать с Германией, они готовы закупать все, что мы будем производить.

— А как же санкции?

— Эмбарго не относится к экологически чистой продукции. Мы отправляли пробные партии соков, произведенных на старом оборудовании на Избербашском консервном заводе, и получили три мировых сертификата на продукцию: на яблочный, томатный и виноградный соки. Сертифицированную продукцию мы можем отправить в любую страну мира.

После установки современного оборудования, качество, а значит и конкурентоспособность дагестанских соков возрастет. Если покупательская способность внутри республики и страны сможет соответствовать объемам производимой продукции, то производители готовы отказаться от экспорта. Но республика с двухмиллионным населением столько не выпьет. Двадцать пять тонн переработанной продукции за час заполнят пять тысяч бутылок, а значит, в сутки будет выдано около 100 тыс. бутылок. Цены для зарубежного и собственного покупателя, как требует рынок, будут существенно отличаться. А в этом году, пока строится завод, снова самосвалы и фуры с фруктами заколесят по стране в поисках покупателя.

Другая масштабная проблема, которую собираются разрешить на ООО «Дагестан Стекло Тара» — овощехранилище.

— В прошлом году вся федеральная трасса Ростов-Баку по обочинам была завалена капустой по 50 копеек и персиками по 25 рублей, — вспоминает Минхажитдин Шахпазов, — предложение намного превышало спрос. Грустно было смотреть, как все это гниет. Поэтому люди перестали работать на земле, в огороде, в поле: больше половины того, что они выращивают, у людей пропадает. У них руки опускаются.

— А европейцы как делают, — замечает Патахудин Магомедов, — сначала строят хранилища, потом начинают выращивать сады и огороды. Один год может стать очень урожайным, в другой он может не уродиться. Год на год не приходится. В урожайный год людей не заставишь все съесть. А что делать?

И здесь единственный выход — овощехранилище, куда будет складываться урожай и на хранение, и на накопление необходимого для запуска определенной линии количества плодов.

— Мы не можем перенастраивать линию из-за одного КамАЗа фруктов, это сложный процесс, поэтому мы будем хранить, пока не наберется на 2-3 дня работы. Вот здесь овощехранилище под четыре тысячи тонн, — директор подходит к схемам на стене рабочего кабинета. — Вот эти кружочки — это хранилища, в общей сложности сюда войдет около трех миллионов тонн. Есть специальные технологии для хранения: отдельная для винограда, отдельная для яблок, абрикосов, для каждого отдельная. Я был в Италии и в Германии, ознакомился с процессом — там такие тонкости, вплоть до того, что перепад входящего и выходящего воздуха не должен превышать 0,5 градусов. Самое современное, что мы делаем — асептические головки в двухсотлитровых стерильных пакетах, в которых можно хранить сок три года, в любое время открываешь и можно сразу разливать на месте или на территории заказчика. Это удобно и для транспортировки. Эти асептические головки можно поставить на любую линию, которая работает в Европе, и сразу разливать в нужную тару.

У аграриев появится стимул: хороший плод он отнесет на рынок, пожухлый — сдаст на завод. И не будет потерь. И оригинальная упаковка под рукой. Возможно, садоводстводство вернет для молодежи былую привлекательность, как это случилось с профессией стекловара.

Имара БАГИРОВА.

№ 30, 24.07.2015 г.