ЖИЛИ ПРОСТО, НО БЫЛИ СЧАСТЛИВЫ

Второй состав городской футбольной команды «Труд» 60-е годы прошлого века

Советский Союз распался, но ностальгия по прошлому не прошла. Это настроение уже давно присутствует в социальных сетях, где на многих сайтах ведутся дискуссии, публикуются фотоснимки и эссе о старых добрых временах. Появляется множество ресторанов в советском стиле, линий одежды и даже игрушки советской эпохи. Как вспоминает наш земляк Ашрап Алиев, — это было время благополучия и уверенности в завтрашнем дне.

Моя семья родом из села знаменитых ремесленников — Кубачи, Дахадаевского ройона. Отец — Абдусалам был торговцем, а мама — Бика — домохозяйкой. В 1954 году переехали  в поселок Огни. Знакомый устроил отца продавцом в магазин смешанных товаров «Центральный»  рядом с заводской конторой.

Жили на съемной квартире. В 1956 году переехали в небольшой  саманный домик, который  построили на выделенной нашей семье поселковым Советом земле по улице Карла Маркса. У всех были одинаковые,  стандартные дома. В то время с этим было строго, строить двухэтажные дома запрещалось. Люди  моего поколения взахлеб рассказывают о счастливом советском детстве, когда были пионерская и комсомольская организации, не было компьютера и сотовых телефонов, мороженое было слаще, а люди добрее. Да, хорошие были времена.

Семья у нас была большая: 9 детей (6 сестер и три брата). Я учился во 2-й школе, которую позже  переименовали в СШ №  5. Учился хорошо, но  вот русский  мне давался тяжело, писал красиво, говорил складно, а в письме допускал грамматические ошибки. Вместо «о» писал «а», вместо «и» — «е», и наоборот. Это как в мультфильме про  Винни — Пуха: — У меня «правильнописание» хромает. Оно хорошее, но почему-то хромает, — точно про меня. Русские учителя были строгими и требовательными. В 1958 окончил 7 классов, поступил в Железнодорожное училище в городе Дербенте. После окончания учебы надо было два года отрабатывать, но уже через полгода попал под сокращение. Этот факт меня не огорчил, наоборот, я с удовольствием написал заявление и вернулся в поселок. Здесь устроился на стекольный завод бригадиром слесарей.

НА НЕГО ХОТЕЛОСЬ РАВНЯТЬСЯ

С 1954 года заводом  руководил Константин Козленко, очень много сделавший для развития Дагестанских Огней. Он не только дал огнинцам надежду на счастливую жизнь, но и всеми силами способствовал ее исполнению. Был мудрым и талантливым руководителем, грамотным специалистом и надежным товарищем.

Честный, справедливый, порядочный, Константин Леонтьевич был настоящим хозяйственником. Каждое утро он обходил службы, дома, разговаривал с населением, только после этого приходил на завод.

На работу люди шли действительно как на праздник. Завод гремел на весь Союз, работал на полную мощность. Выпускали листовое стекло хорошего качества. Спрос на него был огромный. Песок брали у подножья горы за Избербашем. Его вагонами привозили по железной дороге. Почему позже завод перестал выпускать стекло? Качество стекла стало плохим, оно потеряло спрос на рынке. Раньше песок промывали, используя техническое мыло и воду.  С левой стороны от проходной была пескомойка. После промывки загружали в специальные барабаны и сушили. В сутки выпускали по 31 тысяче м² стекла.

Константин Леонтьевич, несмотря на свой статус, был очень простым. Сам однажды стал свидетелем диалога: Как-то вечером после работы Константин Леонтьевич с супругой гуляли по площади. На месте трибуны раньше был ларек. Продавцом работал Махмуд Лалаев.

— Махмуд, как дела,- спросил Козленко.- Все хорошо. — Налей-ка пива… Выпил  и спросил: — Сколько?… — Махмуд ответил: — Сегодня платите, а завтра так… Вот таким открытым был Козленко.

ДОСТОЯНИЕ ЗАВОДА

Работники завода не только ударно работали, но и занимались спортом, отдыхали вместе. Особенно популярен был футбол. Начальники бегали по  полю вместе с подчиненными. Начальник производства – Филяев, главный инженер Левушкин. Последний занимался разными видами спорта: баскетболом, волейболом, футболом. Костя Чавдаров, Николай Бронишь, братья Агалар и Шаглар Абдуллаевы, Владимир Шикунов, Алаверди  Караханов, которого все почему-то называли Караханом,- вот  эти ребята составили первую Огнинскую футбольную команду «Труд».

Аркадий Шемелев, Николай Лебедев, Александр Гребенюков, Эдуард Бабаев, Зуйнутдин Алиев, Петр Курунин, Леонид Себастьянов, Александр Заманов, Виктор Каханский, я и другие ребята вошли во второй состав команды. Выезжали во все города нашей республики. Участвовали в первенстве Дагестана, занимали призовые места.

У нас был отличный стадион. Духовой оркестр, выступавший перед  каждой игрой, создавал особую праздничную атмосферу.

Когда выезжали в другие города, методист завода по спорту Седретдин Тагиев писал заявку и нес на подпись главному инженеру. Нас освобождали на два дня с сохранением среднего заработка. Давали два рубля в сутки на питание и 70 копеек на проживание в гостинице. После работы мы тренировались на стадионе, поддерживали форму.

Здесь проходили не только спортивные мероприятия, но и демонстрации, народные гуляния.

Не знаю почему, мой отец не хотел, чтобы я занимался футболом. Но я украдкой уходил, играл. Когда пропадал на два дня, говорил, что остался у друзей. Помню, мы играли с Дербентской командой и с одним  из игроков противника  столкнулись лбами. Я упал… Откуда ни возьмись подбегает отец… Тогда я  от стыда и про боль забыл…

ВРОДЕ ПОСЕЛОК, НО …

С 1964 по 1967 год служил в армии. Как-то получил письмо из дома. Открываю, а там такая красота — открытка с изображением поселка Огни. Парк (сейчас там Сквер Победы) поражал разнообразием цветов. И за всем этим хозяйством смотрела Нина Трофимовна — секретарь председателя поселкового Совета. Даже на пенсии она занималась озеленением. Русские люди старались обустраивать, создавать красоту, как во дворах, так и на придомовых территориях. Калитки и заборы были деревянными, низкими. По улицам было приятно пройтись. Красиво и чисто… На месте Сельхозколледжа были ясли-сад, а в современном здании полиции располагалась амбулатория.

Все торжества, праздники, мероприятия проходили в Зимнем Клубе. На Новый год накрывали столы, ставили елку, играл заводской духовой оркестр, люди веселились от души. В клубе висели  огромные хрустальные люстры. На третьем этаже был спортивный зал, секции для мальчиков и девочек. При входе была гардеробная. В перестроечное время все резко изменилось. Русские стали покидать Огни. Улицы ночью уже не освещались, люди перестали выходить по вечерам на улицу.  От былой красоты и жизни остались только воспоминания.

На заводе я познакомился со своей будущей супругой. Родители долго не могли найти мне невесту. Показывали много девушек, но ни одна из них не приглянулась, а мне уже было 27 лет. Я обратил внимание на молодую работницу лаборатории, долго присматривался к ней. Дома поставил ультиматум: или она, или не женюсь… Родители, конечно, хотели свою — даргинку, но как оказалось, мой отец хорошо знал отца будущей невесты и против моего слова не пошли. Гани Авсатов — был первым в поселке парикмахером, его хорошо знали. Внутри базара была чайхана, в которой собирались аксакалы. Туда однажды пришел мой отец и сказал Гани, что у сына есть виды на его дочку. Знакомый, услышав об этом, сказал, что и он хочет засватать его дочь. Отец невесты пожал руку моему отцу: «У мужчины должно быть одно слово. За другого уже не отдам». Мои сестры, которые не могли нарадоваться, что я наконец-то нашел себе невесту, накупили дорогих конфет. В то время было трудно найти хорошие конфеты. Уложили конфеты на поднос горкой, достали заранее купленное колечко, отрезы и родители пошли сватать мою красавицу. Это было под Новый год.  Мама в первый раз пошла в гости с тех пор, как мы переехали в Огни.

Я в буквальном смысле завалил Маликниса, все ее до сих пор называют Мусей, духами «Красная Москва». Свадьбу наметили на август 1968 года. Но через три  месяца, 24 марта,  отец  умер и свадьбу перенесли на год. Через  два дня после смерти отца скончался директор завода Козленко. Гроб с его телом два дня находился в Зимнем Клубе. Люди со всего поселка ходили проститься с ним. Потеря такого человека была огромной трагедией для огнинцев. Козленко руководил заводом 14 лет. После  его смерти завод работал в прежнем ритме. Директором был назначен Селим Бабаханов, а затем Нажмутдин  Нурахмедов.

КРЕПКАЯ ДРУЖБА

Сегодня могила Козленко заброшена. Мы с Анатолием Григорьевичем Подколодневым не раз наводили там порядок. С Толиком мы знакомы с детства, он для меня, как младший брат. С его старшим братом Александром играли в одной команде. Однажды их матери нужно было срочно уехать к сестре в Волгоград, и Толика не с кем было оставить. Она попросила меня остаться с ним. Подколодневы жили в угловом доме рядом с администрацией. Готовил, конечно, я. В основном жарил картошку. В этом же году в Огнях была эпидемия тифа. Больных размещали в поселковом Доме быта (рядом с заводской конторой), в профилактории. Заболевших было очень много — даже в клубе ставили койки. Со всей республики приехали врачи-инфекционисты. Заболел и Толик, а я нет, хотя ели мы с одной сковородки. Ему тогда было 16 лет, а мне 22. Моего подопечного уложили и вскоре он выздоровел.

Жизнь у нас была хорошая. Выезжали постоянно на маевки в села Камах, Зидьян. Вместе ходили собирать ежевику. Времена были спокойные и люди были простые. Все жили одинаково. У всех одинаковый достаток. Никто никому не завидовал. Зарезал кто-то курицу, сразу звал родных и знакомых.

Раскатывала хозяйка  несколько листов хинкала, вместе пировали, а потом сидели пили чай, общались. Сегодня, чтобы позвать гостей, нужно готовиться два дня. Гости пришли, а хозяйка после приготовления разных блюд и сервировки стола сидит уставшая. Суеты много, показухи, а искреннего счастья и радости — дефицит. Люди работают, работают, а об истинных ценностях забывают.

У нас трое детей — двое сыновей и дочь. Самое главное для нас было дать детям хорошее образование. Мальчики окончили медицинский факультет стоматологии, а девочка стала переводчиком. Сегодня они стали для нас настоящей опорой.

На летних  и зимних каникулах наши взрослые дети приезжают в Огни. Часто вспоминают детство, даже когда просто звонят по телефону. Жили просто, но были счастливы. Признаются, что, несмотря на то, что имеют возможность отдыхать с семьями за границей, но такого счастья и такой искры, как у них в детстве, в глазах у их детей нет.

Сюзана САФАРБЕКОВА

№ 03, 19.01.2018