На прошлой неделе в СМИ были озвучены заявления Минтруда России, о том, что совсем скоро многие профессии исчезнут, как таковые. Точнее необходимости нанимать людей с теми или иными профессиональными навыками уже не будет, потому что их заменят роботы. О том, как изменится мир, а главное сам человек, и что за этим последует, мы поговорили с профессором, зав. кафедрой анатомии человека Даггосмедакадемии Тагиром Гусейновым.
— Тагир Сайдуллахович, со времен появления кроманьонцев прошло около 30 тыс. лет. Разве за этот период произошли внешние изменения в облике человека?
— Ярко выраженных изменений нет, но они всё-таки есть. За это время в строении нервной системы, анализаторах, памяти, в коре головного мозга произошли заметные изменения. В связи с интенсивным развитием интеллекта, науки, техники и других областей человеческой деятельности явные изменения произошли в нервной системе, в опорно-двигательном аппарате: изменились мышцы туловища и конечностей, в рече-двигательном аппарате, имеем ввиду, мышцы языка, нижней челюсти. Сама форма черепа претерпела некоторые изменения.
— В последнее время в СМИ все чаще публикуют материалы, где разного вида футурологи пугают человечество тем, что с развитием научно-технического прогресса физический труд в жизни человека станет столь мизерным, что повлечет изменения в его внешнем облике.
— Есть много аналогичных мнений, но почти все они не подтверждены наукой. В ближайшем столетии вряд ли произойдут заметные изменения. Но, тем не менее, влияние компьютеров, телевизоров и смартфонов на человеческий организм, на мозг, на органы чувств, особенно на глаза, заметно. Поэтому использовать технику нужно без вреда для себя и своего здоровья.
— Как такое возможно, если за 30 000 лет не было изменений, а в течение ста прогнозируют иных людей?
— Если что-то и будет меняться, то это только психология, сознание и разум, притом в лучшую сторону. Никаких явных преобразований в человеческом организме не будет, о которых в последнее время полюбили писать. Есть разные мнения, но кто из них прав, еще не установлено и не доказано.
— Получается, что менее развитые в технологическом плане сообщества, будут выглядеть гораздо привлекательнее, чем развитые?
— В странах, где ещё преобладает физический труд, естественно, что люди будут здоровые и крепкие, в отличие от стран, где преобладает умственный труд, а физический труд выполняют машины. Привлекательнее они выглядеть не будут, потому что они отстают от развитых стран всего на несколько десятков, сотню лет. Когда они догонят развитые страны, те уже будут на новом уровне развития.
— Как внешние условия (климат, рельеф) влияют на мировоззрение и разум индивида? (Скандинавия более технологически развита, чем Греция).
— В таком плане сравнивать людей не следует, мне кажется, так как и в Африке, и на севере достаточно образованных и умных людей. У более развитых стран использование экологических факторов и природных ресурсов произошло раньше. Единственное, что тут может повлиять, так это более лёгкая жизнь в тёплых странах, тогда как в холодных странах люди вынуждены выживать, с трудом добывать пищу, что-то изобретать, чтобы не умереть от холода или голода.
— Наверное, французы или немцы отличаются от дагестанцев? Есть мнения, что люди, как и машины, отличаются качеством, мы хуже по качеству? Если да, то поясните. Если нет, то почему мы живем хуже?
— Еще перед войной фашисты выдвигали оправдание своих целей, утверждали, что их нация выше всех остальных, проповедовали преимущество арийской расы. Это считается реакционной, лженаучной теорией. Несомненно, в Германии и остальных европейских странах есть гениальные учёные, изобретатели, но это не значит, что в Дагестане их нет. Просто в Дагестане не умеют ценить, то, что у них есть. Хуже мы живем вследствие того, что нет интенсивного развития в производстве, сельском хозяйстве. Средства, которые государство вкладывает в различные отрасли производства, не всегда доходят до пункта назначения: воруют, используют в нецелевом назначении. Однако после ввода санкций производство в целом увеличилось, развиваются другие отрасли сельского хозяйства – людям дали возможность работать и зарабатывать. Следовало бы дать широкую дорогу для молодежи, чтобы они имели перспективу для развития, работать для пользы Дагестана и России.
— Дагестанцы также отличаются индивидуальностью, как и европейцы, но при этом очень тесно связаны клановыми узами. Может это обстоятельство мешает нашим землякам, как индивиду развиваться и проявить себя?
— Что насчёт клановости, то это у нас, несомненно, есть, и выражено очень ярко. Везде наш народ пытается протолкнуть своих: начиная от своего сына, кончая троюродными племянниками. А талантливые, одарённые молодые люди, кого некому толкать, ущемлены, им попросту не дают дороги. Однако в последнее время активно развивается молодёжное движение, студенческие союзы, которые значительно помогают способной и желающей работать молодёжи.
— Как объяснить странную модель поведения наших людей: они не потерпят даже случайного недружелюбного взгляда, посчитают это за оскорбление, но при этом, не обратят внимания на смог от свалки, грязный город и тотальную коррупцию?
— Нужно давать правильное воспитание молодёжи, начиная с детских садов. Чтобы обратили внимание на экологию, на чистоту города и на коррупцию, надо иметь внутреннюю культуру, а когда таковой нет, вот и последствия соответствующие. Все проблемы от этого – недостаточные культурные, воспитательные, социальные аспекты. Нам всем ещё надо много над этим работать.
— Что должно произойти, чтобы мы (дагестанцы) «прозрели»?
— То, что от нас требуется, и единственное, что подтолкнёт нашу республику к развитию – это любовь к своей родине, патриотизм. Мы должны любить школу, где учимся 11 лет, любить свой университет, где получаем специальность, а для любимых люди обычно выкладываются на все сто. Государство, в свою очередь, должно выпускать подготовленных, компетентных специалистов всех отраслей, желающих трудиться во благо народа, государства, да в конце концов для себя и для будущего своих детей.
Альбина КАЗИЕВА
№ 48, 01.12.2017